«Не ищите в бизнесе врага»

Александр Гончаров о налогах, силовиках и власти

В мае этого года в России подписан закон об уполномоченных по защите прав предпринимателей. На Южном Урале закон о региональном бизнес-омбудсмене в обновленной редакции должны принять уже осенью.

Как утверждает Александр Гончаров, уполномоченный по правам предпринимателей, новый закон даст ему дополнительные возможности в разбирательствах с надзорными ведомствами и муниципальными чиновниками, которые продолжают давить на бизнес. Напомним, региональный закон о бизнес-омбудсмене был принят в области год назад. Южный Урал стал третьим регионом в России, где уполномоченный по защите бизнеса работал уже не на общественных началах, как в других субъектах, а на основе закона.

Не находим с полицией общий язык

— Александр Николаевич, на одном из совещаний вы сказали, что многие предприниматели плохо понимают, кто такой бизнес-омбудсмен и зачем он нужен…
 

— Да, институт этот новый и особенно в районах не знают даже о его существовании, не говоря уже о возможностях. Но потихонечку мы ситуацию исправляем. Уже объехали несколько городов области, в том числе Миасс, Магнитогорск, Копейск и Челябинск, где провели круглые столы с бизнес-сообществом. И на примере конкретных ситуаций рассказали, чем можем быть полезны.

На уровне губернатора есть договоренность, что на сайтах районных администраций будут размещены координаты нашего сайта, который работает сейчас в тестовом режиме. Есть телефоны и электронная почта. Мы открыты для любых жалоб.

— Много ли жалоб и чем обижают на Южном Урале предпринимателей?

— На рассмотрении сейчас порядка 40 обращений. А много это или мало, сложно сказать. Ведь за каждым заявлением стоят люди, семьи, коллективы. Жалуются на излишнее администрирование, несправедливое распределение земельных участков, на произвол правоохранительных органов. Здесь я бы хотел отметить особенно — пока мы не находим общий язык с полицией и следственными органами. Причем ситуация на местах гораздо хуже, чем в областных управлениях.

Вот такой пример: недавно мы обратились в правоохранительные органы Кыштыма с просьбой разъяснить ситуацию, почему дело затягивается. На что нам ответили — согласно 161-й статье УПК вы вмешиваетесь в следствие. Вот так. Здесь я вижу только один выход — при подобной реакции со стороны силовиков привлекать общественность, СМИ и называть конкретные фамилии тех, кто, по нашему мнению, препятствует исполнению закона.

— Когда общественная организация «Опора России» составляет рейтинг регионов с самым благоприятным климатом для бизнеса, она предлагает предпринимателям вопрос об административных барье­рах. Что понимается под этими барьерами сегодня?

— Это, прежде всего, выделение земельных участков под строительство, арендные отношения, утверждение градостроительных планов, куда по каким-то причинам не вписываются объекты бизнеса, это различные регламенты, которые принимаются депутатами непонятно как и для чего. Иногда эти регламенты не только не облегчают, но и усложняют получение разрешительной документации. В сфере госзакупок непонятные ситуации тоже происходят. Бывают спорные случаи с Роспожнадзором.

Думаю, если власть пойдет на то, чтобы выдавать земельные участки и готовить соответствующие регламенты, советуясь с бизнес-сообществом, не будет ряда проблем.

— На коррупцию тоже жалуются?

— Скажем так, приходят с подозрениями. К примеру, есть компания, близкая к главе муниципалитета, которая почему-то выигрывает все муниципальные тендеры. И мы расследуем, как там на самом деле. Может, эта компания и вправду  лучшая в городе или районе.

— Пытаются ли предприниматели втянуть вас в свои нечестные рыночные игры?

— Да, были такие попытки. Но в спорных ситуациях мы всегда запрашиваем ряд дополнительных документов, которые смотрят опытные юристы. Так что насчет лукавства сразу предупреждаю — шансов нет.

Если просто ошибся…

— Всем нам заметна тенденция: бизнес-омбудсмен в регионе появился уже третьим, после уполномоченного по правам человека и по правам ребенка. Этим летом в области начал работу четвертый омбудсмен  в сфере ЖКХ. Означает ли это, что законы, которые принимаются в нашей стране, не работают или априори не способны защитить людей?

— Законотворчество — это живой процесс, и законы имеют свойство дорабатываться, совершенствоваться. Но появление института уполномоченных вполне оправданно. Алексей Михайлович (Алексей Севастьянов — уполномоченный по правам человека в регионе. — Прим. ред.) делает огромную работу, и скольким людям он уже помог. Уполномоченный по правам ребенка Маргарита Павлова объехала многие детдома, проводит семинары, круглые столы, и проблемы сирот начали решаться. Ведь когда проблемой занимаются все — значит, ею не занимается никто.

Те же предприниматели… В России в прошлом году 153 тысячи уголовных дел заведено по 159-й статье «Мошенничество». До суда дошло порядка 23-30 тысяч дел. А остальные — это что? Это, по логике, либо рейдерская атака, либо непрофессионализм правоохранительных органов. О каком развитии бизнеса можно говорить, когда тотальный террор идет по бизнесу! За малейшую ошибку, за невыплату ничтожных сумм по налогам возбуждаются уголовные дела. Но позвольте, зачем? У нас довольно много механизмов, которые позволяют нерадивым бизнесменам или тем, кто просто ошибся, исправить ситуацию, заплатить эти скрытые налоги. А за возбуждением уголовных дел в большинстве случаев, я уверен, стоит передел собственности.

— Александр Николаевич, вы общались с предпринимателями в области. В каких городах и районах, на ваш взгляд, бизнесу живется комфортно, а в каких — нет?

— Пока мы таких исследований не делали, но по итогам года, думаю, проведем небольшой мониторинг. По моим ощущениям, из тех территорий, где мы были, неплохая обстановка для бизнеса в Копейске. Более или менее обстоят дела в Миассе. К сожалению, о Челябинске такое сказать не могу, а хотелось бы.

— Пожалуй, одна из самых горячих тем для бизнеса — экономическая амнистия. Как вы относитесь к этой идее, и много ли освобожденных бизнесменов может вернуться на Южный Урал?

— Такой статистики у нас нет. Кстати, спасибо за подсказку, я задам этот вопрос в прокуратуре. Но по стране порядка 13 с небольшим тысяч предпринимателей находятся в местах заключения. И среди них есть люди, которые впервые оказались за решеткой. Я считаю, нужно дать им шанс. Если предприятию или государству нанесен ущерб, ну дайте же возможность его возместить! Для меня как для бизнесмена в свое время было важнее, чтобы мне ущерб возместили, чем если бы мой обидчик сидел в колонии и перечислял мне по 25 рублей в месяц. Сегодня президентом Путиным ставится задача и для бизнеса, который должен взглянуть на себя со стороны, и для правоохранительных органов, которым уже нельзя видеть в бизнесменах врагов. Менталитет 1937 года нужно менять.

Одну овцу не стригут дважды

— Если силовики на бизнес часто волком смотрят, то как относятся к предпринимателям обычные люди? Ушел ли из нашего сознания образ бизнесмена в малиновом пиджаке?

— Думаю, что время малиновых пиджаков давно ушло. Малый и средний бизнес — это те же обычные люди. Сегодня в регионе более 600 тысяч человек работает в этой сфере. Около 100 тысяч малых и средних предприятий. А бизнеса всех форм собственности около 200 тысяч субъектов. Только представьте эти цифры!

А что касается отношения, то у нас ведь какой менталитет? Если сосед купил машину чуть лучше, чем у тебя, ты его уже недолюбливаешь. В этой ситуации, с одной стороны, бизнес-сообщество не должно раздражать общественность безумными праздниками жизни, с выбрасыванием денег на ветер, покупками дорогих машин и так далее. Никто, конечно, не запрещает тратить честно заработанные деньги, но какая-то социальная ответственность при этом должна быть. Не нужно кичиться своим богатством, это признак дурного тона.
А с другой стороны, люди должны понимать, что если бизнесмен так живет, значит, он на это заработал, и значит, многие так тоже смогут, если постараются.

— Может, нам поучиться деловой культуре у заграничных бизнесменов?

— Я вам так скажу: там ведь тоже неоднозначное отношение к бизнесу. А вообще иностранных бизнесменов мы сильно идеализируем. Кстати, губернатор недавно рассказывал: все это полный бред, что в Америке можно без проблем открыть какой-нибудь магазинчик и спокойно зарабатывать. Там рынок насыщен, конкуренция огромна. Не будут в Европе или США бегать за бизнесом с грантами, сначала нужно заработать имя, авторитет, доказать государству, что твоя компания приносит народу пользу, а потом уже рассчитывать на поддержку.

И коррупция у них есть, может, и в меньших масштабах, чем в России, но есть. Так что российский бизнес уже сейчас конкурентоспособен на западных рынках.

И если бы наше государство определилось со своей политикой, особенно налоговой, в отношении бизнеса, нам было бы проще.

— Вы имеете в виду страховые взносы?

— Да. Вы же слышали: министр финансов снова заявляет, что нужно увеличить страховые взносы. Ну что это такое? Получается, мы одной рукой принимаем закон о защите прав предпринимателей, а другой — делаем все, чтобы этот закон был бесполезен. Понимаю, нужно наполнять социальные фонды — пенсионный, медицинского страхования и так далее.

Но состригать дважды одну и ту же овцу нельзя. Нужно дать шерсти хоть немного вырасти. В этом смысле еще много вопросов, которые нужно обсуждать на правительственном уровне. Нужно создавать условия, чтобы деньги не уходили за границу. У нас сегодня сотни миллиардов в год уводятся за рубеж. А почему? Потому что в стране нет условий, чтобы деньги работали.

Рейдер вместо рэкета

— Александр Николаевич, если не ошибаюсь, вы в бизнес пришли еще в конце 80-х? Личный опыт накоплен немалый…

— Да, и мне этот опыт помогает в работе сейчас. Во-первых, чиновнику меня не так просто провести, потому что я знаю изнутри земельные, арендные, налоговые вопросы. Я с 1988 года занимался бизнесом. Еще будучи членом партии открыл торговый кооператив с лучшим магазином в области. И уже к 1991 году, когда Советский Союз стал рушиться, у меня был приличный опыт в бизнесе.

Потом, как и все предприниматели, я сталкивался и с ежегодными перерегистрациями, и с проблемами получить различные разрешительные документы и лицензии, и еще много с чем.

— Когда было проще вести бизнес — сейчас или 10 лет назад?

— Однозначно сказать сложно. Десять лет назад экономика была на подъеме, шло бурное строительство. ВВП страны давал прирост 8-10 процентов при сегодняшних двух. А сегодня высокая конкуренция, длинных денег на рынках нет, кредиты получить сложнее и они дороже. Хотя раньше бизнес сталкивался с рэкетом, бандитизмом, а сегодня это, если и не сведено к нулю, то почти искоренено. Но опять же сегодня мы испытываем рейдерство, предвзято-обвинительное отношение к бизнесу со стороны правоохранительных органов, налоговое непостоянство. Так что трудно дать оценку. Но, наверное, мне тогда было легче, потому что я был на 10 лет моложе.

— Кандидатуру на пост областного бизнес-омбудсмена утверждает губернатор. Федерального уполномоченного назначает президент. Не повод ли это обвинить сам институт в излишней приближенности к власти?

— Да, я слышал подобные мнения. Некоторые вообще предлагают сделать этот институт независимым. Но скажу честно, даже имея такой ресурс как губернатор и правительство, я не всегда могу пробить какие-то вопросы. И что бы я тогда делал, если бы был абсолютно независим? На данном этапе формирования института эта схема, я считаю, оптимальна. А что касается отношений с властью — то мне никто не диктует свои условия, не звонит с просьбой прекратить разбирательство по той или иной жалобе от предпринимателя. Это невозможно по определению, такой уж у меня характер. И, вероятно, губернатор это тоже учитывал, назначая меня бизнес-омбудсменом.

 фото Вячеслава Шишкоедова

Бизнес начала 90-х кардинально отличается от бизнеса второго десятилетия 21 века, как деревянный ларек отличается от гипермаркета, но суть остается одна - удовлетворение спроса и получение прибыли