Александр Галибин: «В характере «Мастера» много личного»

Александр Галибин — почетный гость детского театрального фестиваля

 Старшее поколение испытало настоящее потрясение, когда больше тридцати лет назад в журнале «Москва» был впервые опубликован роман Михаила Булгакова «Мастер и Маргарита». Это не был роман в привычном понимании: в нем сплелись мистика, колдовство, сатира, философская притча, тайна, история любви. И хотя произведение подверглось цензурной чистке, вышло с множественными купюрами, читатель понял: его автор гений.

Предсказание

С самим романом было связано немало странных и таинственных историй. И вот одна из них. Когда произведение было опубликовано, в Ленинградском университете прошло бурное обсуждение новинки. И одна из преподавателей заметила: «Сейчас появился новый актер Галибин. Если у него все сложится, то он мог бы лет через тридцать сыграть Мастера…

Когда начали снимать одноименный фильм, режиссер Владимир Бортко пригласил на эту роль Владимира Машкова. Однако актер подписал в это время контракт с Голливудом и отказался от предложения. И тогда роль Мастера предложили Александру Галибину. Премьера вызвала шквал неоднозначных откликов. Иного и быть не могло. Ведь у каждого из сорока миллионов зрителей, посмотревших картину, было свое представление о героях. Несмотря на то что Бортко пообещал максимально бережно передать смысл оригинала, критика и отзывы были не то что неоднозначны, но порой прямо перпендикулярны.

Меня же, помню, больше всего поразили Мастер в исполнении Галибина и музыка Игоря Корнелюка. Галибин тем, что «не хлопотал личиком» по известному выражению режиссера Владимира Соловьева. Однако его лицо жило какой то своей жизнью, в нем была одухотворенность и мысль…

— Этот персонаж неигровой, в нем мало перипетий, — сказал при встрече Александр Владимирович, — того, что называют сегодня «экшн». Но при этом идет невидимая глазу работа, которую надо проделать. Иначе будет пустота. Как отмечала критика, Галибину это удалось.

Александр Галибин — народный артист России, режиссер, актер. Его дебютом в кино стал фильм «…И другие официальные лица». Потом были «Трактир на Пятницкой», «Батальоны просят огня» и другие. Но сердце актера стремилось к режиссуре. Даже первую награду за режиссуру он получил еще в студенчестве, создав дипломный спектакль «Лавочкин 5 в воздухе». Режиссура захватывает, становится главной в его творчестве. Он ставит спектакли в России и за рубежом. Работает главным режиссером в знаменитой «Александринке», Московском драматическом театре имени К. С. Станиславского, Новосибирском «Глобусе». Потом снова возвращается в кино. Глеб Панфилов приглашает его на роль Николая Второго в фильме «Романовы. Венценосная семья»…

С «Пиковой дамой» — полмира

В Челябинск Александр Владимирович прибыл в качестве почетного гостя детского благотворительного театрального фестиваля, организованного трубниками. В день открытия мы встретились с народным артистом.

— Александр Владимирович, вы, оказывается, и сами ставите детские спектакли. Говорят, это труднее: для детей надо ставить лучше, чем для взрослых…

— Хороший спектакль вообще поставить трудно, я сделал их немало в молодежном театре «Глобус», придерживаясь одного принципа: надо разговаривать с детьми, как со взрослыми людьми. Они все понимают и не воспринимают фальши.

— Ваше творчество можно назвать поливалентным. Режиссура: театральные спектакли, в том числе музыкальные, игра на театральной сцене, роли в кино. Вы даже поставили в Мариинском театре оперу Чайковского «Пиковая дама». Чему отдаете предпочтение?

— Мне интересно все. Когда мне позвонил с таким предложением Валерий Абисалович Гергиев, предложив поставить «Пиковую даму», я без колебания согласился. Однако быстро понял, что я вступил в реку мне совсем незнакомую. Я не умел читать партитуры. Но, как человек терпеливый, много читал, в том числе профессиональной литературы, слушал, думал. И спектакль получился. Мы объехали с ним полмира. Я очень люблю музыку, но это моя любимая опера, знаю ее наизусть.

Мистика или закономерность?

— Александр Владимирович, историю «Мастера и Маргариты» окутывает какой-то мистический флер. Вокруг него загадочные истории, пророчества. Ведь и вам когда то «нагадали» роль Мастера. Не видите в этом ничего странного?

— Я действительно никогда не думал, что сыграю Мастера. Звонок режиссера Бортко из Москвы был полной неожиданностью. Он попросил срочно приехать после отказа Машкова, который хотел сыграть в Голливуде. Я тут же поехал. Бортко прямо с порога: «Хочу, чтобы ты сыграл Мастера». И я подумал: пусть случится то, что должно случиться. Любая роль для меня это серьезный шаг и поступок. Я сделал этот шаг, потому что в этой роли почувствовал что то очень близкое, в ней много меня самого личного. При этом я никогда не верил, что кирпич падает на голову случайно. Я верю в то, что жизнь это цепь закономерностей, и все неожиданности мы сами для себя подготавливаем. Только не всегда можем понять причинно-следственную связь между прошлым и настоящим. Вот и ссылаемся на мистику.

— Вы дважды примеривали на себя царскую корону. Первый раз сыграли императора Николая в фильме «Жизнь Клима Самгина», второй — в картине «Романовы. Венценосная семья» Глеба Панфилова. Как чувствовали себя в венценосной роли?

— История семьи Романовых это глубокое исследование скорее даже не самого Николая Александровича, — об этом слишком много написано. Для меня это исследование самого себя. «Пустым» в кадр входить невозможно, ведь надо сыграть человека, идущего на Голгофу. И он об этом знал. Но я сам и сегодня не знаю, как это сыграть. Вместе с режиссером Глебом Анатольевичем Панфиловым мы понимали это, вместе шли к роли. Понимаете, в такой работе происходит что то с самим собой, что то меняется и в твоей душе. Я горжусь тем, что мне выпала возможность работать с таким историческим материалом.

— Проживаете каждую роль? Предпочитаете театр представления или сопереживания?

— Я бы сказал, надо быть готовым к любой роли. А относительно предпочтений: все должно быть гармонично.

— Ваше отношение к сериалам?

— Хорошо отношусь, если сериал хороший. Сам в них снимаюсь. И знаете, это очень большой труд. Правда, на телеэкранах идет много макулатуры. На мой взгляд, нельзя быть всеядным, нельзя терять достоинства в профессии. Меня этому учили наши великие старики: актеры, режиссеры, те, с кем просто общался. Они внушали чувство уважения и глубокого достоинства.

— У вас есть кумир?

— Скорее нет, чем да. Но существует некая совокупность людей разного возраста и из разного времени. Я поражался труду Валерия Гергиева, который работает 24 часа в сутки. Я не знал, когда он отдыхает, спит. Это какая то нечеловеческая трудоспособность, преданность музыке. Я видел, как работали Павел Кадочников, Михаил Глузский, Коля Караченцов и многие другие, великие труженики, общаясь с которыми ты сам начинаешь стремиться к такому же отношению к своей работе.

Предупреждаю: будет трудно

— Что вы можете сказать о сегодняшнем молодом поколении актеров?

— Оно хорошее. Я сейчас веду свой курс в театральном училище имени Щукина. И в самом начале студентов предупреждаю: «Так, как я предлагаю, жить трудно, но иначе не сохранить профессию».

— Воспринимают?

— Да, у меня хорошие ребята. Может быть не столь образованные, как те, которые поступали в наше время. Но у них впереди годы учебы, и те, кто будет много и упорно трудиться, преодолеют поставленную планку. Я в это верю.

— Ольга Михайловна Стебунова, заслуженная артистка России, с которой вы работали в Новосибирске, сказала, что в списке ваших ролей есть еще одна и очень талантливая — «папа». Это так?

— У меня их трое. Самому маленькому скоро три месяца. Я действительно их очень люблю, стараюсь участвовать в воспитании, а уж какой я папа, судить не мне. Время покажет.

P.S. О жизненном кредо актера. Обратила на него внимание, встретив в одной из публикаций: «Любое страдание дается человеку во благо. Если правильно к нему относиться, человек обретает возможность увидеть многие вещи по-другому».

Согласитесь, есть о чем подумать…