Исследователи Российской империи выбрали Челябинск
Взявшись за пересказ «Записок» Петра Симона Палласа, я оставил в стороне «человеческий фактор», то есть то, как жилось самому Палласу в период его исследований в наших краях.
Взявшись за пересказ «Записок» Петра Симона Палласа, я оставил в стороне «человеческий фактор», то есть то, как жилось самому Палласу в период его исследований в наших краях.
Продолжение. Начало в № 23, 26, 30.
И начну я не с начала, а с ситуации, которая неизвестна подавляющему большинству жителей нашего города, но при этом заслуживает, на мой взгляд, хотя бы памятного знака… Сам П. С. Паллас зимовал в Челябинске — приводил в порядок материалы, составлял план дальнейших исследований уже на территории Сибири. Но к описанию его приключений и невзгод мы еще вернемся, а сейчас немного о другом.
Выделили Средний Урал
В марте 1771 года в Челябинске пересеклись пути нескольких выдающихся исследователей, участников других отрядов экспедиции Палласа. Первым прибыл Иоанн Готлиб Георги, адьюнкт Императорской Академии наук: медик, химик, натуралист, этнограф. Современному жителю России он больше известен как автор книги «Описание всех в Российском государстве обитающих народов, также их житейских обрядов, вер, обыкновений, жилищ, одежд и прочих достопамятностей». Фактически Георги составил первое этнографическое описание Российской империи.
Паллас в письме Г. Ф. Миллеру сообщил: «позавчера сюда прибыл, на радость мне и к ужасу моей ипохондрии господин Георги, которого профессор Фальк несколько дней тому назад отправил в путь по почтовому тракту. Этот славный человек, которого Ваше высокоблагородие удостоили в письме ко мне лестных слов, заслуживает самой высокой похвалы; и если б я всем сердцем не желал, чтобы он состоял при бедняге Фальке, то я был бы и не прочь сам иметь такого компаньона. Если бы он не источал вокруг себя атмосферу радости, то и тогда он был бы для меня бесценен, ибо я опять получил возможность говорить о науке».
В середине марта до Челябинска добрался Иоганн Петер Фальк — путешественник, натуралист, руководитель экспедиционного отряда. По словам Палласа: «приехал господин профессор Фальк по последнему зимнему пути из Оренбурга в Челябинск… Он имел по линии довольно опасную и беспокойную дорогу, и потому двумя неделями прибыл позже, нежели его спутник господин Георги».
В «Записках» самого Фалька об опасностях ничего не сообщается. А в этот год действительно были весьма напряженные отношения с казахами по Оренбургской и Уйской пограничным линиям, иногда отряды казахов совершали нападения на пограничные крепости, либо на территории, лежавшие внутри пограничных линий. Паллас сообщал 4 марта: «На прошлой неделе их отряды угнали всех башкир (включая женщин и скот), которые живут на берегу озера Буташ, в 70 верстах отсюда… Вчера прошел слух, что они напали на Каракульскую крепость». Так что путь Фалька, который ехал по пограничной линии, не был безопасен. Сам Паллас, первоначально собиравшийся ехать дальше в Сибирь по Ишимской пограничной линии, решил не рисковать понапрасну и отправился через слободы.
Но вернемся к профессору Фальку — чем же он был прославлен? В 1824 году, в серии «Полное собрание ученых путешествий по России» вышел русский перевод его «Записок», где были изложены его наблюдения, сделанные в ходе экспедиции. Для нас, как для простых обывателей, наверное, самым интересным будет тот момент, что Фальк впервые выделил Башкирский, то есть Южный и Екатеринбургский, то есть Средний, Урал. Но об этом подробнее в одной из следующих статей.
Седла вместо подушек
Паллас писал, что «От прибытия сих приятелей сделалось пребывание мое в Челябинске гораздо для меня приятнее, поелику я с самаго Тобольского зимняго пути по причине случавшихся мне различных припадков мало имел веселых дней. Я сожалел, когда вскоре по том наступающая весна напоминала мне, что скоро должен я ехать и с ними расстаться».
Под «припадками» Паллас имел в виду не совсем то, что подразумевается под этим словом сегодня, а просто различные болезненные приступы. Паллас не мог похвастаться богатырским здоровьем. У него болели глаза (конъюнктивит) и иногда он был вынужден посылать на осмотр очередного примечательного места кого-то из академических студентов, бывших в его отряде, поскольку сам практически ничего не видел.
Кроме того, его мучили приступы ревматизма, а в феврале у него было воспаление руки и рана впоследствии долго не заживала, из-за чего он позже, чем собирался, выехал в путь. Поэтому достойны уважения его терпение и самоотверженность.
Один небольшой сюжет из его путешествий по Южному Уралу:
2 июня 1770 года Паллас со своими спутниками были застигнуты в пути проливным дождем и были вынуждены остановиться, не доезжая 10 верст до Косотуровского (Златоустовского) завода. Развести огонь не удалось. Они сделали шалаш из ветвей и собственных плащей, а вместо подушек использовали седла: «несмотря на столь влажную постель и пробивающуюся отовсюду течь до самаго утра спокойно проспали». Такого рода приключения для организма бесследно не проходили.
Журнал капитана
Компанию Палласу в его зимовке в Челябинске составил капитан Николай Петрович Рычков, сын Петра Ивановича Рычкова и участник экспедиции. Николай Петрович также оставил о себе непреходящую память, самые известные его публикации называются «Журнал или дневные записки путешествия капитана Рычкова по разным провинциям российского государства, 1769 и 1770 году» и «Дневные записки путешествия капитана Николая Рычкова в киргис-кайсацкой степи 1771 году». В степь Рычков отправился из Челябинска весной 1771 года.
Итак, в марте 1771 года в Челябинске встретились несколько человек, внесшие неоценимый вклад в изучение географии, этнографии, хозяйства, как Российской империи в целом, так и непосредственно нашей территории. Ну а если брать немного шире, то город был зимней базой экспедиции П. С. Палласа, который выступал в значительной степени координатором различных отрядов экспедиции.
Читайте также:
Каким видели Южный Урал ученые в географических экспедициях в XVIII - XIX веках
Погребение для "жизни". Как выглядел мавзолей и курганный могильник Кесене менее 250 лет назад
Поделиться
