Путевые заметки после тридцатилетней гражданской войны

Камбоджа — земля, которую я раньше видел только в кино. И преимущественно в приключенческом. Помните, как Анджелина Джоли в образе Лары Крофт по тысячелетним руинам прыгала? Так это оттуда. По руинам мы с дочерью тоже походили, но путевые заметки не об этом.

 Два королевства и два короля

Первыми встретили нас на камбоджийской земле нищие-попрошайки и казино. Ни то, ни другое в Тае так нарочито не выпирает. Между королевствами вражды нет, но ревнивые нотки сквозят и через пограничные занавески, и через слова. Делят историю (кто, где первым поселился, кто у кого культурку перенял и так далее), делятся фруктами (у тайцев — дешевле, у камбоджийцев — экологичнее).

А вот с королями все сложнее. В Тае Раму IX любят не по указке, а от души. Его портретами увешаны и магазины, и квартиры, и личные авто. А в Камбодже к своему монарху отношение не столь ровное. Из страны его изгоняли, война так или иначе вокруг его имени началась, и красные кхмеры во имя его возвращения к власти пришли, после чего перебили палками три миллиона из семимиллионного населения. Потому портретов местного короля здесь значительно меньше. Я лично пока видел только два.

Зато везде развешана некая генеральская троица. В свое время они от красных кхмеров переметнулись в розовые, потом боролись с белыми и синими кхмерами… Вообще, с цветами в Камбодже просто беда. Под разноцветьем флагов кхмеры мочили друг друга тридцать лет. Лучше бы были дальтониками.

Последнее, что мы услышали в Таиланде, отправляясь в Камбоджу, было: «Вы, проходя под аркой, не границу пересекаете, вы в машину времени садитесь, унесет лет на тридцать назад». Сейчас, глядя в окна автобуса, мне кажется, что унесло дальше тридцатчика.

 Слухи и правда

Один опытный человек, стоя у границы двух королевств, поведал, что тайские пограничники любят только две вещи — деньги и ровные очереди из пересекающих пункт пропуска. Да так, чтобы затылок в затылок, без баловства. Насчет первого — тайцы денег лично у нас не просили. Поэтому подозревать тайских пограничников в мздоимстве — все равно, что подозревать в этом грехе российских гаишников. Я и не буду.

А то можно всяким бредовым слухам поверить. К примеру, тому, что в Камбодже местные полицейские с удовольствием предлагают купить у них фуражку и значок. Но, видимо, у меня  то ли рожа строгая, и посему мне пока не предлагали. Предложат — обязательно поторгуюсь, кхмеры это дело дюже любят. Можно разом скидывать 50 процентов, ну а потом вас немножечко поднимут, в результате купите вещь процентов на тридцать-сорок дешевле первоначальной цены. Надеюсь, полицейские в этом плане обычные кхмеры.

 Рыбная сторона

На границе Камбоджи и Таиланда пахнет рыбой. Если сказать мягко — не очень свежей. Да ладно, чего мягчить-то — тухлой рыбой здесь воняет. И немудрено, Камбоджа обеспечивает рыбой практически все страны в этой округе. Каждое утро повозки, машины с рыбой выстраиваются в очередь для пересечения границы. Отсюда и запах — не вся рыба удерживается в нужном качестве, чай, не Россия здесь с морозами.

В Камбодже я рыбаков видел чаще, чем сборщиков риса. Рыбачат везде: в озере, реках, каналах, лужах вдоль дороги, на рисовых полях… Чаще небольшим аналогом нашего невода, хотя сравнение мое явно с натяжкой. Перед началом сезона дождей натягивают сети. Прямо на берегу, посуху: вода поднимется сама, зачем штаны мочить. Из луж таскают мелочь, из озер что-то посолиднее. Потом рыбка расходится по заграницам, местным кафешкам и личным сковородкам. Такая вот специализация.

 Равноценный обмен

Вы видели мальчика, плывущего по озеру в тазике? Конечно, видели — программы о путешествиях никто не отменял. А там для полноты азиатской картинки такое часто показывают. Сегодня, находясь на палубе относительно, но все-таки комфортного туристического катера, на озере с мудреным кхмерским названием (на наш лад, кстати, переводится просто — «пресное озеро») мы также наблюдали рулевого таза. Он для нас был экзотическим развлечением, целью для фотовспышек. Мы для него, скорее всего, возможностью вечером поесть самому и накормить свою семью. Кстати, мы и он считаем это равноценным обменом.

Но в этой деревне на воде люди живут не ради туристов, а просто живут. Уже больше тысячи лет. Ловят рыбку, всплывают в мокрый сезон, приземляются в сухой. Вокруг их домиков на воде болтаются школа, парикмахерская и даже католический приход. Побогаче пьют бутилированную воду, те, кто победнее — пьют оттуда, куда писают.

Когда вода спадает (а спадает она минимум метра на три), на выныривающих деревьях остаются сети, пакеты, гнилое тряпье. Спрашиваем гида-кхмера, зачем загаживают место, где живут? «У них есть дела поважнее, чем мысли о чистоте, им вечером нужно что-то поесть».

Вечером нам и еще трем сотням разноязыких туристов накрыли зал огромного ресторана. Мы накладывали полные тарелки незнакомых яств и часто, морщась, отодвигали в отбросы от непривычности их вкуса. Мы и они считаем это равноценным обменом…

 Не покупай на улице гранату

Я недооценил камбоджийских полицейских. Они не только предложили мне купить у них значок, но и фуражку, наручники, пистолет… Торговались бойко и не в единичном экземпляре. Мне даже начало казаться, что это ряженые. Гид разубедил — перед нами настоящие полисмены, и пояснил, что подобная вещевая продажность, как правило, согласована с начальством, с которым делятся выручкой. Иначе было бы сложно, так часто теряя части экипировки, получать их вновь. Борис (так звали нашего гида-кхмера на русский манер) сказал, что с пистолетом они, скорее, шутили, но могли запросто продать погоны.

По ощущениям, здесь продают все. В Тае предупреждали, что в Камбодже могут предложить даже гранатомет. Не предлагали, но, судя по всему, возможность таковая имеется — лично видел баннер, на котором перечеркнут человек с лимонкой и тянущимися к нему руками с деньгами. Ну, типа: «ай-ай-ай, нельзя оружие покупать». Думается, что после тридцати лет войны стреляющей и взрывающейся фигни здесь в свободном хождении предостаточно.