Куда сослали Пушкина

7 Октября 2014 Автор: Гайнуллин Марат Шавкатович
Куда сослали Пушкина

Уроки народного учителя Владимира Караковского

 Уроки народного учителя Владимира Караковского

Он знал, что так будет. Клялся, что никогда не поддастся на провокации, которым его будут подвергать дети. Но выдержки хватило только на 20 минут.

Окончание. Начало в № 151.

Надо менять профессию…

Говорят, учитель таков, каковы у него дети

— Представьте себе мужскую школу, — рассказывает Владимир Абрамович. — Я получил два класса — 6-г и 6-ж. Это был тяжелый случай. Классы по 35 и более подростков! Как правило, безотцовщина. У большинства отцы не вернулись с фронта, матери по 12 часов в сутки работают. И ребята большую часть времени проводили в подворотне. И я начал так, как меня учили в институте. Начал преподавать им суффиксы, окончания… А они на это дело плевали: ходили по классу, разговаривали в полный голос, делали вид, что меня нет вообще!

Через 20 минут я стал орать. Причем так, как на меня орали, когда я сам учился. А что я кричал? Что учение — свет, а неученье — тьма! Банальные истины! Кричал, что совести у них нет! Теперь то я понимаю, что у них действительно ее не было. Совесть надо было воспитать. А кто их воспитывал? Да никто! Поэтому они просто не знали, что такое совесть.

А потом решил под занавес самый мощный козырь приберечь: «Вы же пионеры!» Тут они меня почти на смех подняли! Шум поднялся еще больше… Одним словом, я пришел в учительскую после этого урока. Забился в угол и с завистью смотрел на учителей, преимущественно женщин, которые спокойно меняли журналы, и у них не было, я чувствовал, таких проблем, как у меня. Когда я в другой шестой класс пришел, тот уже все знал — по школе это быстро распространяется. Было сказано: вы время то, мол, ребята, не теряйте, садитесь ему на шею сразу. Они и сели. Там мне и 20 минут не надо было… И я стал думать: не туда пришел! Не на ту улицу! Не тем занимаюсь! Надо мне менять профессию…

Директора тогда в мужских школах менялись каждые полгода. Я пришел к завучу, к Августе Павловне. И сказал ей: «Не получается у меня!» Она посочувствовала и ответила: «Знаешь, Володь, ты подожди до Нового года, у меня из декрета выходит учительница, мне сейчас заменить тебя просто некем! Вот выйдет она — гуляй, куда хочешь!»

17 коньков-горбунков

— Я понял, что учителем не буду, стараться мне над методикой особенно нет смысла, — вспоминает Владимир Караковский. — Я расслабился, пришел в класс шестой и говорю: вот что, ребята, я понимаю, что вам неинтересны мои суффиксы. Дайте мне объяснить материал самому себе, чтоб не зря деньги то получать. А если вы дадите мне это сделать быстро, то я вам почитаю сказку. Купить решил их. Они посмотрели на меня и сказали: ладно, давай, только короче! Я быстренько пробормотал то, что надо и раскрыл книжку. Это был «Конек-горбунок». Сказка, да еще в стихах!

«За морями, за лесами, за высокими горами…»

Я это прочитал, чтобы доказать им, что знаю эту сказку на память, но в классе установилась такая тишина, которая мне казалась зловещей. Я думал: бить будут… Кстати говоря, в мужских школах это случалось! Ну, не кулаком били, а стреляли из внушительных рогаток. Раздался звонок, я сворачиваю свои вещи. Один из парней кинулся к дверям, на швабру их закрыл изнутри и сквозь зубы процедил: «Читай!»

Из плена вызволил меня учитель математики, который шел мне на смену. У нас в школе его звали Слон. Дети боялись его страшно!

И когда я пришел на другой день, мне сразу предъявили требования: «Читай!» Я отвечаю: «Сначала объяснять урок!» Они протестуют, но соглашаются: только короче! Я понял: надо тянуть время. И сказку эту растянул на 17 уроков!

А они вообще то никогда и не слышали, что на свете есть сказки в стихах. Им просто никто и никогда это не читал! И они слушали, как завороженные. Привыкали к человеческому голосу…

Первый урок, который я извлек из этого: прежде чем объяснять материал и выполнять свои чисто педагогические функции, надо обязательно овладеть классом, ребятами. Надо стать для них интересной личностью! Тогда они прослушают любую глупость, какую ты скажешь. А без этого бесполезно пытаться что либо сделать, каким бы ты трижды отличником не был…

Глазами подростка

— Был и второй урок, который мне дали дети, — рассказывает Караковский. — Я уже забыл про свое заявление. Августа Павловна тактично мне не напоминала. Я продолжал с ребятами заниматься и отношения у меня с ними налаживались. В восьмом классе есть такая тема: Александр Сергеевич Пушкин и истории о южной ссылке поэта. Я рассказываю, переживаю страшно — за Пушкина, конечно. А дети мои — хоть бы хны, ни в одном глазу! Думаю: ну какие же жестокие! У меня был Петя Волосков, он всегда сидел на последней парте. И когда к нему начинали подступать учителя, первую фразу он кидал такую: «А чо, конешно, ни за чо!» А потом уже говорил то, что ему надо. И вдруг этот Петя Волосков, картинно вздохнув, произнес: «Эх, меня бы кто так послал!» Я вскипел, но подавил в себе этот гнев и решил: уж я с тобой разберусь на переменке! Я те, контра, покажу!

И вот перемена. И я на него: ты что тут мне разводишь? А он мне: «А чо, конешно, ни за чо! Он что там, этот Пушкин, землю копал?! В рудниках работал?! Он ходил там, понимаешь, вдоль моря, влюблялся в светских красавиц, писал стихи — и все за казенный счет, имейте в виду! Так это разве ж наказание? Разве ссылка? У меня мама три года копит деньги, чтобы в Ялту поехать — не может скопить! А его послали за наш счет, и он еще обижается…»

И тогда я понял вторую мудрость. Надо всегда понимать, как воспринимает мир твой ученик. Нельзя свое отношение переносить на него. Надо обязательно овладеть возрастной психологией. Надо уметь смотреть на мир глазами ребенка. Тогда ты избавишь себя от многих ошибок и заблуждений. Особенно я это понял, когда был в гостях у Сухомлинского. Я был последний, кто застал его в живых. И кто! Челябинец… Он писал дневник «Я глазами подростка». Приходил из школы домой и писал все, что происходило в школе — так, как если бы это понял подросток. Это был удивительный дневник. И я понял: вот так надо работать с ребятами. Вот так надо их понимать…

Возьмите сдачу, учитель…

— Был и третий пример, — рассказывает Караковский. — В десятом классе у нас была тема: «Сатира Маяковского». Ну где не посмеяться, если не на сатире? И был у меня один десятый класс — он ненормальный, в том смысле, что у него была обостренное, повышенное чувство юмора. Шутить в нем вообще нельзя было, потому что урок сорвется — они будут ржать до перемены и абсолютно все комментировать — и все! Но я то этого не знал! Рассказываю сатиру, и у меня Юра Плотинский, очень остроумный парень, комментирует то, что я говорю. И на его комментарии ребята реагируют лучше, чем на мои рассказы. То есть совершенно очевидно: он меня побеждает!

Что я делаю? Прекращаю урок, лезу в карман, картинно достаю из кармана денежки. Подхожу к нему и говорю: «Юра, ты молодец! Ты остроумный! Но дай мне урок довести!» Что делает Юра? Он лезет в карман, достает мелочишку, высыпает мне и говорит: «Сдачу возьмите, пожалуйста!»

Он меня победил! Вот так меня от раза к разу учили дети работать с ними. И лишь после пяти лет работы я уже не боялся ничего — я становился педагогом настоящим.

«Наш паровоз, вперед лети…»

— Когда то в Челябинске было очень распространено собирать металлолом, — продолжает свой рассказ Владимир Караковский. — Первая школа всегда била все рекорды. Мы собирали по 200 тонн за 10 дней! И коли у нас родилось коммунарство, то мы решили сдать металлолом в таком количестве, чтобы можно было сделать одноименный электровоз — «Коммунар». И сделали! И первыми, кто поехал на этом электровозе, были наши ребята. Он и сейчас ходит по южно-уральским железным дорогам. Это одна из ценностей нашей школы — оставлять после себя добро. Надо жить так, чтобы людям рядом с тобой было хорошо. И нельзя забывать прошлое. Тем более, хорошее прошлое. Я в восторге от того, что в Челябинске есть народная премия «Светлое прошлое». Кстати, я тоже ее получил…

В 1977 году меня перевели в Москву.И я стал директором 825 й школы. И решил попробовать опыт челябинской школы имени Энгельса на московской школе. В свое время, еще много лет назад я отправил в «Орленок» на лето секретаря комитета ВЛКСМ школы № 1 Сашу Мещерского и члена комитета Наташу Суслину. А в «Орленке» в это время начиналось коммунарство. Они вернулись с огромными глазами и так заразили меня этим новшеством, что я опять стал учиться у детей. И я решил: попробую в нашей школе коммунарскую методику. И она безошибочно пошла!

 Стоит возле первой «Алеша»…

— Помните строки Майи Борисовой? «Есть ценности, которым нет цены. Клочок бумаги с пушкинским рисунком. Учебник первый в первой школьной сумке. И письма не вернувшихся с войны…»

И это я тоже познал в «первой Энгельса». Мы с ребятами решили поставить памятник ученикам, участникам войны, которые погибли там. Этот памятник назвали «Алеша». Сделали его за одно лето. Тем летом в Челябинске главный архитектор был в отпуске, остальные чиновники — тоже, и вот мы решили успеть проскользнуть. Стихийно создался стройотряд. В один из жарких дней пришла бабушка и с удивлением вопрошала: «Все на каникулах, а вы тут чего то копошитесь…» Ребята ей ответили: «Мы строим памятник погибшим выпускникам». Она ушла. Через некоторое время возвращается с громадной банкой кваса в руках и белым батоном: «Поешьте, вы же ничего не едите, я смотрю…» И это очень характерно опять-таки для южноуральцев. Эта святая тема погибших. Как они все за нас болели! Поэтому одного лета нам хватило! И мы были очень горды, что мы сумели увековечить память наших ребят. Теперь там есть традиция — 19 сентября проводить День памяти погибших выпускников. И тему эту я перенес сюда, в Москву.

 По законам порядочности

В 825-й школе есть педагогические классы, — с гордостью рассказывает Владимир Абрамович. — Мы сами делаем учителей такими, какими хотим. В результате — каждый третий учитель нашей школы — это наш ученик.

Ко мне пришел один старшеклассник, большая умница. Он спросил: «А как жить, если не во что верить?»

Это был период после 90-го года — ликвидация социализма, партии, развал страны. Тогда наступила жуткая пора безверия для умных людей. Я общался с Александром Менем и спросил его, как мне отвечать. Он долго думал, потом сказал: «Если бы этот парень пришел ко мне в святой храм, я бы знал, что ему ТАМ сказать. А как ВАМ поступать — не знаю…» И он не знал…

Меня часто спрашивают: как ты борешься с пошлостью и цинизмом? А другие люди, которые более резко относятся к моим взглядам, говорят: «Эх, ты! Сопливый романтик! Кто сейчас во что верит в романтическое! Сегодня нет ни разумного, ни доброго, ни вечного! Сегодня каждый за себя! И деньги, и карьера важнее всего!»

А вот француз Селистен Фроне утверждал, что воспитание детей — это максимальное развитие личности в разумно организованном обществе. Мне говорят: да где ты его нашел? Я отвечаю: а что такое школа? Ведь это и есть маленькое общество взрослых и детей. И надо, чтобы эта общность жила по законам порядочных людей. И дети тогда поймут, что жить по законам порядочности выгоднее, чем по законам индивидуального успеха.

И тогда мы стали придумывать для нашего маленького «государства» свои законы. Теперь у нас есть правила жизни для младшеклассников, заповеди ученика 5-8 классов. Есть кодекс чести старшеклассника. Есть и заповеди воспитателя, кодекс педагога. То есть мы не отделяем себя от них. И это помогает уберечь наших детей от той чернухи, которая нас окружает. Это противоядие! Ребята видят: есть, обязательно есть ДРУГИЕ люди — они никуда не исчезли! Я очень тяжело переживаю, когда меня называют «совком». Но свой партбилет никому не отдал! И не отдам! Я его получал в «первой Энгельса»…

Редакция благодарит госархив Челябинской области за помощь в подготовке материала

 

Читайте также:

               В регионе стартовал новый просветительский проект «Они создавали Челябинскую область»

                 В предсмертных письмах Михаил Советников завещал сохранить честь своих близких

      «Святой» областного масштаба. Кузьма Рындин был из народа, и народ его любил

     Николай Патоличев часто повторял: «Доченька, как же я устал…»

     Как Яков Осадчий в головах и цехах порядок наводил

     Сегодняшний герой рубрики «Они создавали Челябинскую область» — один из директоров легендарной Магнитки Леонид Владимирович Радюкевич

     Еще раз об Осадчем

    Челябинцы так и не пригласили к себе танкоградца № 1 Исаака Зальцмана

   Галерея героев

              Гений металлургии

      Им снова 17 лет…

             Оттолкнувшись ногой от Урала

   И сказал тракторам: «Поехали!»

Он засветил «Маяк»

Уроки Караковского

           Создатели атомного сердца

          

           

Поделиться

Вчера | 10:26
Челябинские эксперты обсудили способы защиты от террора

На Южном Урале введут дополнительные меры безопасности.

27.03.2024 | 14:51
Отчет принят. Депутаты гордумы Челябинска оценили работу городских властей

В Челябинске в этом году будет обустроен пляж для людей с ограниченными возможностями, появятся новые велосипедные дорожки, начнется капитальный ремонт парка имени Гагарина и продолжатся работы по озеленению территорий.

25.03.2015 | 12:19
Два парада, как одна награда. Баритон Ивана Петрова победно звучал в белоснежных полях под Москвой

Последние гастроли у хориста Челябинской оперы Ивана Николаевича Петрова были в 2002 году, в возрасте 80 лет! За долгую певческую карьеру пел в операх «Травиата», «Риголетто», «Чио-Чио-Сан». А самой первой его партией почти 70 лет назад был Евгений Онегин

17.03.2015 | 10:04
Не ослепнуть в День равноденствия. 20 марта жители Челябинской области смогут наблюдать частное солнечное затмение

Насколько это событие неординарное для Челябинской области? С этим вопросом мы обратились к астроному из Озерска Челябинской области Владиславу Шумкову

Новости   
Спецпроекты