Татьяна Чумаченко: «Объединению челябинского педвуза с кем бы то ни было в минобре говорят категорическое нет»
К обязанностям и. о. ректора Южно-Уральского государственного гуманитарно-педагогического университета Татьяна Чумаченко приступила за 12 дней до Нового года. И сами эти последние дни года уходящего выдались для нее напряженными — финансовые отчеты, встречи в резиденции губернатора, с министром образования области, знакомство с коллективом. И все же Татьяна Александровна сумела вырвать из своего плотного графика час для интервью с нашей газетой.
- Сергей Старченко: «Творчески работающего учителя необходимо оградить от отчетности, волокиты и мышиной возни»
- Из деревни с любовью! Сотрудничество московских и сельских школ Челябинской области продолжается
— Что повлияло на ваш выбор стать историком?
— Я увлеклась историей под влиянием школьной учительницы истории Раисы Константиновны Машкиной. С 9‑го класса посещала археологическую секцию в НОУ при Дворце пионеров. Археологией продолжала заниматься и в университете, под руководством своего учителя Надежды Игоревны Барминой, и диплом мой был посвящен Мангупской базилике (на основе археологических раскопок в Крыму, где существовало княжество Феодоро).
После окончания вуза мы должны были отработать в школе, я вернулась в Магнитогорск, была направлена в английскую школу № 33, где преподавала историю и обществознание. Потом появилась возможность перейти на кафедру истории КПСС в горно-металлургический институт. И именно от этой кафедры поступила в целевую аспирантуру МГУ имени Ломоносова.
— Как же все-таки произошел скачок от археологии к истории религии?
— Археология как наука, изучающая древнюю историю, с религией тесно связана. Например, в Крыму мы копали и исследовали христианские памятники, к которым относилась и Мангупская базилика.
Большие перемены произошли после того, как в декабре 1992 года я вернулась в аспирантуру. Уже не было ни истории КПСС, ни атеистического воспитания, и университет был другим, да и вся страна стала другой! Как‑то сама собой естественно родилась тема государственно-церковных отношений в годы Великой Отечественной войны и в первые послевоенные годы. После недавних открытий архивов эта тема впервые в стране стала объектом научных исследований. До этого были либо история Русской православной церкви и других конфессий, либо атеистическое воспитание и партийное им руководство. И так получилось, что я оказалась в числе первых отечественных исследователей в этой области. Вспоминая те годы, я говорю студентам: какое счастье и удовольствие читать документы, которые никто до тебя еще не видел!
С 1994 года я работала в ЧелГУ, на своем историческом факультете. В 2011 году защитила докторскую диссертацию, на той же кафедре в МГУ, где училась в аспирантуре.
Разговор с министром
— Предложение новой должности для вас стало неожиданным?
— Абсолютной неожиданностью. Конечно, я знала то, что в 2015 году была попытка объединить два вуза: ЧелГУ и педуниверситет. Но это не состоялось. Однако эта тема зазвучала вновь, и связано это было, конечно, с моим назначением. В первый же день представитель министерства образования, представлявший меня руководству ЮУрГГПУ, ответил на этот вопрос не без иронии: посмотрел бы я, дескать, на того человека, который зашел бы с таким предложением к Ольге Юрьевне Васильевой (министр образования и науки РФ. — Ред.), и каким бы он оттуда вышел! То есть позиция в российском Минобре: категорическое нет! Более того, стоит задача укрепления педагогических вузов в стране.
— Науку не бросите?
— Я хотела бы продолжить заниматься наукой — у меня много материалов, были планы, но которые, увы, пока придется отложить. Посмотрим.
— То есть вы не воспринимаете это трагично, как прерванный полет?
— Надеюсь, что нет. Вот сейчас закончится этот процесс вхождения, когда я научусь и привыкну работать в новом нормативном режиме, и тогда…
— Профессор на кафедре — в кресле ректора. Другие масштабы, образ мышления, образ жизни — все другое!
— Да, безусловно, это стресс. До сих пор.
Мне всегда нравилось преподавать — в школьной, в студенческой аудитории. Просветительство — это то, что мне близко. С молодежью всегда интересно, работа в аудитории ответственна, требует серьезной подготовки, но и позволяет чувствовать себя молодой.
Заниматься научной работой приходится, как правило, во время отпуска. Но в анализе архивных документов — что есть «хлеб» историка — есть своя прелесть. Особенно, когда открываешь новые, неизвестные факты, а тем более целые сюжеты!
Когда была заведующей кафедрой политологии, религиоведения, получила и навыки административной работы. Сегодня все изменилось с точностью до наоборот.
— С министром определяли стратегические задачи?
— Педагогический университет — старейший вуз на Южном Урале, академическая атмосфера, классика, нет той раскрепощенности в умах, которая свойственна иным вузам. ЮУрГГПУ — это стабильно работающий профессиональный коллектив с давними традициями, много, как я уже узнала, и новаторских инициатив. Работать в таком вузе — большая честь для меня.
— Как восприняли вас? Настороженно?
— Конечно. Это же было не только для меня, но и для всех неожиданностью. Если не сказать — шоком. Поэтому до сих пор, как я чувствую, приглядываются ко мне. Но я, знаете, не такой человек, что вот, дескать, принимайте меня таким, какой я есть! Сотрудничество должно быть конструктивным и работать на результат. И в такой спокойной атмосфере мы должны подготовить выборы нового ректора.
— Государственные стандарты исключают возможность эксперимента. Педуниверситет, пожалуй, один из самых консервативных вузов. Возможна ли такая компиляция — с одной стороны, заданная программа, с другой — желание новых технологий, желание революции.
— Я вообще не революционный человек. Мне ближе (пусть это не свяжут с грибоедовским героем) словосочетание: «Умеренность и аккуратность». Но движение вперед всегда должно быть, надо соответствовать вызовам времени. И в команде должны быть разные люди, среди которых однажды может быть человек, предлагающий такую идею, от которой все просто сначала опешат. И это нормально.
На взгляд перфекциониста
— Президент США Джон Кеннеди сказал, что космос мы проиграли русским, сидя на школьных партах. Сказано еще в год полета Гагарина. С тех пор позиции российского школьного образования значительно ослабли, о чем говорят и результаты ЕГЭ. Однако, как ни крути, но именно здесь, в стенах педвуза, рождается учитель завтрашнего дня. Каким он должен быть?
— Социальная ответственность преподавателей педвуза невероятно высока. Потому что здесь готовят школьных учителей, которые будут обучать детей будущего. И как мы их научим, то так и жить будем. Поэтому мы должны работать в известном смысле на опережение. И соответствовать новым технологиям, коммуникациям, содержанию, критериям.
Сегодня на студента обрушивается гигантское количество информации через громадное число источников этой информации. Чем пользовались студенты нашего поколения? Книгами, радио, телевидением, газетами — и все! Сейчас надо научить искать нужную информацию. Уверена, есть новейшие технологии, есть эффективные методики педагогов-профессионалов. До сих пор я была лишь рядом с этим, но теперь буду вникать, постигать, учиться.
— Вы перфекционист?
— Где‑то близко к этому. (Смеется.) Меня уж и домашние ругают: ты, мол, полегче относись ко всему! Но так пока есть, иначе не получается.
— Кстати, как домашние отнеслись к новости?
— Они меня несказанно удивили. Сказали: «Раз надо, давай! Мы тебя поддержим!» И я эту поддержку ощущаю. Спасибо им, а также и моим друзьям и коллегам!
Справка «ЮП»
Татьяна Чумаченко — доктор исторических наук, профессор кафедры политических наук и международных отношений Челябинского госуниверситета, автор 80 научных статей, в том числе монографий, одна из которых издана в Англии. В 1982 году окончила исторический факультет ЧелГУ.
Поделиться