Митрополит Крутицкий: «Когда соглашусь — подпишу себе смертный приговор».
10 Октября 2023
Фото: Дмитрий Куткин («Вечерний Челябинск»)
На этой неделе в Магнитогорске проходят «Петровские чтения». Общественно-церковный и образовательный форум, который проводится в регионе с 2013 года, связан с именем священномученика Петра, митрополита Крутицкого, канонизированного в конце 1990-х.
-
Святой Василий Носов. Священника расстреляли по приговору тройки НКВД
-
С крестом на расстрел. В памяти челябинцев Дмитрий Неаполитанов остался талантливым миссионером и добрым духовником
Последние свои годы Петр Полянский провел здесь, на Южном Урале, в одиночной камере знаменитой Верхнеуральской «крытки». Мученическую, по канонам православия, смерть святой узник принял в 1937 году.
Расстрельное дело митрополита Крутицкого хранится в областном архиве. В дни проведения форума главный археограф Объединенного государственного архива Челябинской области Галина Кибиткина открыла корреспонденту «ЮП» документы тех лет и рассказала о жизни и духовном подвиге священномученика. Есть ли в жизнеописании Петра Полянского белые пятна, как проходит процедура канонизации и где был захоронен митрополит после расстрела?
Жизнь до «Голгофы»
Петр Полянский, митрополит Крутицкий и местоблюститель, или, как бы мы сейчас сказали, исполняющий обязанности патриарха Тихона, родился в 1862 году в Воронежской губернии, был расстрелян в Челябинской области в 1937 году. В 1989 году священнослужитель был реабилитирован. В 1993 году по личному поручению патриарха Алексия II началась работа по его канонизации.
«Это всегда долгая и сложная работа. Канонизирован Петр Федорович был только в 1997 году. Для комиссии нужно было собрать все дела, со всех ссылок, заключений, изучить их, проанализировать, — говорит Галина Николаевна. — Для канонизации как великомученика, то есть как пострадавшего за Христа, очень важно, чтобы человек не отказался ни под какими пытками от веры. Совершенно неприемлема была бы готовность идти на уступки в общении с органами ВЧК».
По словам археографа, для причисления к лику святых изучаются не только «народные», но прежде всего документальные свидетельства духовного подвига и необычных явлений. К примеру, сейчас в Челябинской области собирают данные для канонизации Дунюшки Чудиновской, блаженной старицы из Троицкого района. В народе говорят о чудесах и случаях исцеления больных, но для комиссии по канонизации нужно собрать доказательства этих чудес, в том числе и медицинские.
О Петре Федоровиче известно, что родился он в семье священника. В 1875 году поступил в Костромское духовное училище, затем окончил Воронежскую духовную семинарию и Московскую духовную академию со степенью кандидата богословия. По тем временам это был высокообразованный человек. Получив диплом, Петр Полянский преподавал Закон Божий в женских гимназиях. Позднее в своей преподавательской работе был связан с духовными училищами: то ревизором был, то попечителем, преподавал Закон Божий, греческий язык. Занимался и общественной деятельностью: состоял в обществе спасения на водах, обществе попечителей о народной трезвости, участвовал в организации первой переписи населения. Был, по воспоминаниям современников, простым и веселым человеком.
В 1906 году Петра Полянского переводят в Санкт-Петербург исполняющим обязанности ревизора духовных учебных заведений. Примерно в это же время он знакомится с будущим патриархом Тихоном, которому через много лет перед Богом даст слово и не нарушит его до самой смерти.
«Надо сказать, что Петр Федорович был не женат. Постриг в монахи он тоже как-то откладывал. Жил в Санкт-Петербурге один, на съемной квартире. Ездил с инспекциями в духовные училища по регионам, бывал и на Урале, — продолжает Галина Кибиткина. — В 1916 году за труды был награжден орденом Святого Владимира и отмечен чином действительного статского советника, то есть получил статус потомственного дворянина. И, пожалуй, на этом его более или менее светлое житие заканчивается».
В 1918 году Петр Полянский перебирается в Москву. Живет у брата Василия и, чтобы добыть хоть какое-то пропитание, работает бухгалтером в артели «Богатырь», позднее становится заведующим приютом для дефективных детей.
«Перед сменой государственного строя, особенно в среде интеллигенции, начинается брожение: массовое неверие, атеизм, сатира на священников. Расцветает пышным цветом увлечение оккультными науками, в моду входят спиритические сеансы. Разводится масса сект. Работы на приходах для священников прибавляется, а тут еще и смена власти, — говорит археограф. — В это время патриарх Тихон предлагает Петру Полянскому принять постриг».
С этого момента для митрополита Крутицкого начинается путь восхождения на Голгофу. Есть свидетельства его слов: «Если я откажусь, то буду предателем церкви, но, когда соглашусь, я подпишу себе смертный приговор». Так и случилось. Для будущего патриаршего местоблюстителя вера в Бога и сохранение единой церкви оказались важнее его жизни, и это самый важный момент для канонизации.
Первые ссылки
В 1920 году Петр Полянский становится настоятелем Московского Златоустовского монастыря. А в начале 1921 года случился первый арест. Его приговорили к двум месяцам лишения свободы, заключив в Таганскую тюрьму. Через полгода священнослужителя арестовывают во второй раз.
— Какими были основания?
— Если было нужно, основания всегда находили, — отмечает Галина Николаевна. — Тогда в церковную среду старались внедрить агентов ГПУ. Все священники, не принявшие обновленчество (тихоновцы), были отданы на заклание, и каждый из них это понимал. Простых деревенских священников арестовывали, например, за то, что они возмущались новыми порядками: мол, все отобрали, а саму церковь хлебом засыпали.
Петра Федоровича отправили в ссылку в Великий Устюг. Он жил там у знакомого священника и вспоминал эти годы как хорошее время. В 1923 году митрополит вернулся в Москву и стал помощником патриарха Тихона. Вскоре в Даниловом монастыре проходит совещание епископов, на котором обсуждалась борьба с обновленцами. Петр Федорович был ярым противником этого политического течения по расколу церкви, не шел ни на какие уступки и договоренности с новой властью, которая поддерживала «раскольников».
В конце 1924 года, когда Петр Полянский уже был архиепископом Крутицким и управлял Московской епархией, патриарх Тихон составил завещание. В нем будущий местоблюститель патриаршего престола был указан в числе трех преемников. Когда пришло время принимать обязанности патриарха, другие два кандидата были в ссылках, и решением 58 епископов митрополит Крутицкий вступил в должность.
«Сразу же после этого он собирает один за другим два собора, где епископы снова обсуждают борьбу с обновленчеством. Это было очень важно, потому что епископов в этой тяжелой обстановке нужно было как-то приободрить, поддержать. После этих соборов очень многие укрепились в старании сохранить тихоновскую церковь, — рассказывает Галина Кибиткина. — А в это время Петр Полянский занимается еще и помощью семьям священников, которые массово оказались в тюрьмах и ссылках».
В третий раз Петра Федоровича арестовывают в самом конце 1925 года. Он, понимая к чему все идет, по примеру патриарха Тихона составляет завещание, указав в нем трех преемников. Каждому из них было велено сделать то же самое. Много позже, уже в заключении, перед самой своей смертью митрополит скажет, что патриарших местоблюстителей хватит еще на тысячу лет.
Из ссылки в Абалакском монастыре, что под Тобольском, в 1927 году митрополита отправляют в Заполярье. Это был уже четвертый арест. На Обской губе, в поселке Хэ, которого уже давно нет на карте, он проведет почти три года. Там он общался с местным населением, как сильный духовник, учил доброму и вечному северных ребятишек.
«Почему ссылка была одна за другой, я сейчас объясняю. Это был высший иерарх РПЦ, очень известный и влиятельный человек. Как бы там ни было, но население в основном было верующим. Авторитет и поддержка у митрополита среди людей были огромными, и новой власти было нужно, чтобы он пошел на соглашательство, — объясняет Галина Николаевна. — Первое, что они от него требовали, отказаться от должности местоблюстителя патриарха Тихона. Его уговаривали, сыпали и угрозами, и посулами. А он не мог отказаться. Для него, как для глубоко верующего человека, была важна последняя воля почившего Тихона. Кроме того, единоначалие было важно с точки зрения сохранения ядра РПЦ, а значит, сохранения и самой православной веры».
Последний документ
В 1930 году митрополита Крутицкого арестовали в шестой раз. Из Москвы, уже старого, слабого, разбитого цингой и тяжелой астмой, его отправляют в Свердловск. На Урале священник сидит в одиночной камере, и его совсем не выводят на улицу. Все его прошения в то время были только об одном — разрешить прогулки на свежем воздухе.
Из Свердловска узника переводят в Верхнеуральскую тюрьму, «крытку», как ее до сих пор называют местные жители.
«Это самая ужасная из всех тюрем. Известно, что из нее не было совершено ни одного побега. Петр Полянский бежать, конечно, никуда не собирался. Сидел здесь в одиночной камере. Из документов известно, что, когда к узнику приглашали врача и заключенный, очевидно, жаловался ему на здоровье, доктор передавал ему просфорки — маленькие кусочки хлеба от прихожан в знак того, что люди помнят о нем, поддерживают», — говорит Галина Николаевна.
В Верхнеуральске с заключенным вновь беседуют, безуспешно уговаривая отказаться от сана. В августе 1937 года, когда в регионы начали спускать планы по «разгрузке» тюрем, органами наскоро стали фабриковаться расстрельные дела.
Как это было с митрополитом Крутицким? В его последнем деле сохранился рапорт начальника Верхнеуральской тюрьмы в ОГПУ.
«Лейтенанту госбезопасности Артемьеву: «Во время обхода 2 августа 1937 заключенный попросил несколько минут внимания… — так начальник начинает свой рапорт и приводит уже слова митрополита: — «Я здесь сижу давно, тяжело без людей и разговоров…»
Далее начальник тюрьмы описывает свои наблюдения и делает выводы: «Заключенный рассказал мне, что до сих пор считает себя местоблюстителем патриаршего престола. Дальше он, стараясь всемерно сдержаться от злобных выпадов, которые у заключенного, видимо, были, так и рвались наружу, заявил, что в таких условиях (гонений на церковь и ее деятелей вопреки государственной конституции) он снял бы с себя обязанности местоблюстителя патриаршего престола, но, будучи связанным данною на всероссийском соборе клятвою, этого сделать не может. При этом заключенный выражал мысли о том, что соввласть несправедлива, содержа его в заточении, добиваясь его смерти… Заключенный № 114 производит впечатление непримиримого врага существующего строя, несмотря на всю его сдержанность и выдержанность разговора».
В справке об узнике, которая тоже подшита в дело, еще раз подчеркивается «опасное» поведение митрополита: «Проявляет себя непримиримым врагом советского государства, клевещет на государственный строй, якобы действующий вопреки конституции. Пытался связаться с внешним миром, используя медперсонал тюрьмы, получил от духовенства просфору. Чрезвычайно озлоблен, заявляя: «А все-таки я теперь не умру, борьбу с советской властью считаю бесконечной».
На основании этих двух документов, рапорта и справки, тройка НКВД приговаривает митрополита Крутицкого к высшей мере наказания.
В расстрельном деле есть еще один документ, последний — выписка из акта о приведении приговора в исполнение. В ней говорится, что «постановление тройки НКВД по Челябинской области от 2 октября 1937 года о расстреле Полянского Петра Федоровича, он же митрополит Крутицкий, приведено в исполнение 10 октября 1937 в 16 часов».
Фото: пресс-служба челябинской епархии
Историки до сих пор не оставляют попытки найти место захоронения митрополита Крутицкого. Но, по мнению Галины Кибиткиной, вряд ли это сейчас возможно. Нет никаких документальных свидетельств (доступных историкам) того, где предавали земле тела расстрелянных узников «крытки». Известно, что смертный приговор приводил в исполнение сотрудник, который дежурил в этот день. Расстрелы проводили в специальных комнатах. Тела погибших освобождали от одежды и вывозили из расстрельных комнат для погребения.
«Хоронили, как правило, на кладбищах рядом с тюрьмами. Сейчас, когда расширяют старые кладбища, бывает, находят останки с характерными затылочными пулями, — говорит Галина Кибиткина. — Вообще, лет десять назад, когда я была в Верхнеуральске, по периметру местного кладбища просматривались поросшие травой характерные холмики от вырытых канав. Но достоверно и точно неизвестно, захоронены ли там узники».
Папка с расстрельным делом Петра Полянского довольно тоненькая. В ней нет ни протоколов многочисленных допросов, ни заключений врача, не раз посещавшего узника. Возможно, через какое-то время дело обрастет новыми документами, так важными для жизнеописания священномученика Петра, митрополита Крутицкого.
Расстрельное дело митрополита Крутицкого хранится в областном архиве. В дни проведения форума главный археограф Объединенного государственного архива Челябинской области Галина Кибиткина открыла корреспонденту «ЮП» документы тех лет и рассказала о жизни и духовном подвиге священномученика. Есть ли в жизнеописании Петра Полянского белые пятна, как проходит процедура канонизации и где был захоронен митрополит после расстрела?
Жизнь до «Голгофы»
Петр Полянский, митрополит Крутицкий и местоблюститель, или, как бы мы сейчас сказали, исполняющий обязанности патриарха Тихона, родился в 1862 году в Воронежской губернии, был расстрелян в Челябинской области в 1937 году. В 1989 году священнослужитель был реабилитирован. В 1993 году по личному поручению патриарха Алексия II началась работа по его канонизации.
«Это всегда долгая и сложная работа. Канонизирован Петр Федорович был только в 1997 году. Для комиссии нужно было собрать все дела, со всех ссылок, заключений, изучить их, проанализировать, — говорит Галина Николаевна. — Для канонизации как великомученика, то есть как пострадавшего за Христа, очень важно, чтобы человек не отказался ни под какими пытками от веры. Совершенно неприемлема была бы готовность идти на уступки в общении с органами ВЧК».
По словам археографа, для причисления к лику святых изучаются не только «народные», но прежде всего документальные свидетельства духовного подвига и необычных явлений. К примеру, сейчас в Челябинской области собирают данные для канонизации Дунюшки Чудиновской, блаженной старицы из Троицкого района. В народе говорят о чудесах и случаях исцеления больных, но для комиссии по канонизации нужно собрать доказательства этих чудес, в том числе и медицинские.
О Петре Федоровиче известно, что родился он в семье священника. В 1875 году поступил в Костромское духовное училище, затем окончил Воронежскую духовную семинарию и Московскую духовную академию со степенью кандидата богословия. По тем временам это был высокообразованный человек. Получив диплом, Петр Полянский преподавал Закон Божий в женских гимназиях. Позднее в своей преподавательской работе был связан с духовными училищами: то ревизором был, то попечителем, преподавал Закон Божий, греческий язык. Занимался и общественной деятельностью: состоял в обществе спасения на водах, обществе попечителей о народной трезвости, участвовал в организации первой переписи населения. Был, по воспоминаниям современников, простым и веселым человеком.
В 1906 году Петра Полянского переводят в Санкт-Петербург исполняющим обязанности ревизора духовных учебных заведений. Примерно в это же время он знакомится с будущим патриархом Тихоном, которому через много лет перед Богом даст слово и не нарушит его до самой смерти.
«Надо сказать, что Петр Федорович был не женат. Постриг в монахи он тоже как-то откладывал. Жил в Санкт-Петербурге один, на съемной квартире. Ездил с инспекциями в духовные училища по регионам, бывал и на Урале, — продолжает Галина Кибиткина. — В 1916 году за труды был награжден орденом Святого Владимира и отмечен чином действительного статского советника, то есть получил статус потомственного дворянина. И, пожалуй, на этом его более или менее светлое житие заканчивается».
В 1918 году Петр Полянский перебирается в Москву. Живет у брата Василия и, чтобы добыть хоть какое-то пропитание, работает бухгалтером в артели «Богатырь», позднее становится заведующим приютом для дефективных детей.
«Перед сменой государственного строя, особенно в среде интеллигенции, начинается брожение: массовое неверие, атеизм, сатира на священников. Расцветает пышным цветом увлечение оккультными науками, в моду входят спиритические сеансы. Разводится масса сект. Работы на приходах для священников прибавляется, а тут еще и смена власти, — говорит археограф. — В это время патриарх Тихон предлагает Петру Полянскому принять постриг».
С этого момента для митрополита Крутицкого начинается путь восхождения на Голгофу. Есть свидетельства его слов: «Если я откажусь, то буду предателем церкви, но, когда соглашусь, я подпишу себе смертный приговор». Так и случилось. Для будущего патриаршего местоблюстителя вера в Бога и сохранение единой церкви оказались важнее его жизни, и это самый важный момент для канонизации.
Первые ссылки
В 1920 году Петр Полянский становится настоятелем Московского Златоустовского монастыря. А в начале 1921 года случился первый арест. Его приговорили к двум месяцам лишения свободы, заключив в Таганскую тюрьму. Через полгода священнослужителя арестовывают во второй раз.
— Какими были основания?
— Если было нужно, основания всегда находили, — отмечает Галина Николаевна. — Тогда в церковную среду старались внедрить агентов ГПУ. Все священники, не принявшие обновленчество (тихоновцы), были отданы на заклание, и каждый из них это понимал. Простых деревенских священников арестовывали, например, за то, что они возмущались новыми порядками: мол, все отобрали, а саму церковь хлебом засыпали.
Петра Федоровича отправили в ссылку в Великий Устюг. Он жил там у знакомого священника и вспоминал эти годы как хорошее время. В 1923 году митрополит вернулся в Москву и стал помощником патриарха Тихона. Вскоре в Даниловом монастыре проходит совещание епископов, на котором обсуждалась борьба с обновленцами. Петр Федорович был ярым противником этого политического течения по расколу церкви, не шел ни на какие уступки и договоренности с новой властью, которая поддерживала «раскольников».
В конце 1924 года, когда Петр Полянский уже был архиепископом Крутицким и управлял Московской епархией, патриарх Тихон составил завещание. В нем будущий местоблюститель патриаршего престола был указан в числе трех преемников. Когда пришло время принимать обязанности патриарха, другие два кандидата были в ссылках, и решением 58 епископов митрополит Крутицкий вступил в должность.
«Сразу же после этого он собирает один за другим два собора, где епископы снова обсуждают борьбу с обновленчеством. Это было очень важно, потому что епископов в этой тяжелой обстановке нужно было как-то приободрить, поддержать. После этих соборов очень многие укрепились в старании сохранить тихоновскую церковь, — рассказывает Галина Кибиткина. — А в это время Петр Полянский занимается еще и помощью семьям священников, которые массово оказались в тюрьмах и ссылках».
В третий раз Петра Федоровича арестовывают в самом конце 1925 года. Он, понимая к чему все идет, по примеру патриарха Тихона составляет завещание, указав в нем трех преемников. Каждому из них было велено сделать то же самое. Много позже, уже в заключении, перед самой своей смертью митрополит скажет, что патриарших местоблюстителей хватит еще на тысячу лет.
Из ссылки в Абалакском монастыре, что под Тобольском, в 1927 году митрополита отправляют в Заполярье. Это был уже четвертый арест. На Обской губе, в поселке Хэ, которого уже давно нет на карте, он проведет почти три года. Там он общался с местным населением, как сильный духовник, учил доброму и вечному северных ребятишек.
«Почему ссылка была одна за другой, я сейчас объясняю. Это был высший иерарх РПЦ, очень известный и влиятельный человек. Как бы там ни было, но население в основном было верующим. Авторитет и поддержка у митрополита среди людей были огромными, и новой власти было нужно, чтобы он пошел на соглашательство, — объясняет Галина Николаевна. — Первое, что они от него требовали, отказаться от должности местоблюстителя патриарха Тихона. Его уговаривали, сыпали и угрозами, и посулами. А он не мог отказаться. Для него, как для глубоко верующего человека, была важна последняя воля почившего Тихона. Кроме того, единоначалие было важно с точки зрения сохранения ядра РПЦ, а значит, сохранения и самой православной веры».
Последний документ
В 1930 году митрополита Крутицкого арестовали в шестой раз. Из Москвы, уже старого, слабого, разбитого цингой и тяжелой астмой, его отправляют в Свердловск. На Урале священник сидит в одиночной камере, и его совсем не выводят на улицу. Все его прошения в то время были только об одном — разрешить прогулки на свежем воздухе.
Из Свердловска узника переводят в Верхнеуральскую тюрьму, «крытку», как ее до сих пор называют местные жители.
«Это самая ужасная из всех тюрем. Известно, что из нее не было совершено ни одного побега. Петр Полянский бежать, конечно, никуда не собирался. Сидел здесь в одиночной камере. Из документов известно, что, когда к узнику приглашали врача и заключенный, очевидно, жаловался ему на здоровье, доктор передавал ему просфорки — маленькие кусочки хлеба от прихожан в знак того, что люди помнят о нем, поддерживают», — говорит Галина Николаевна.
В Верхнеуральске с заключенным вновь беседуют, безуспешно уговаривая отказаться от сана. В августе 1937 года, когда в регионы начали спускать планы по «разгрузке» тюрем, органами наскоро стали фабриковаться расстрельные дела.
Как это было с митрополитом Крутицким? В его последнем деле сохранился рапорт начальника Верхнеуральской тюрьмы в ОГПУ.
«Лейтенанту госбезопасности Артемьеву: «Во время обхода 2 августа 1937 заключенный попросил несколько минут внимания… — так начальник начинает свой рапорт и приводит уже слова митрополита: — «Я здесь сижу давно, тяжело без людей и разговоров…»
Далее начальник тюрьмы описывает свои наблюдения и делает выводы: «Заключенный рассказал мне, что до сих пор считает себя местоблюстителем патриаршего престола. Дальше он, стараясь всемерно сдержаться от злобных выпадов, которые у заключенного, видимо, были, так и рвались наружу, заявил, что в таких условиях (гонений на церковь и ее деятелей вопреки государственной конституции) он снял бы с себя обязанности местоблюстителя патриаршего престола, но, будучи связанным данною на всероссийском соборе клятвою, этого сделать не может. При этом заключенный выражал мысли о том, что соввласть несправедлива, содержа его в заточении, добиваясь его смерти… Заключенный № 114 производит впечатление непримиримого врага существующего строя, несмотря на всю его сдержанность и выдержанность разговора».
В справке об узнике, которая тоже подшита в дело, еще раз подчеркивается «опасное» поведение митрополита: «Проявляет себя непримиримым врагом советского государства, клевещет на государственный строй, якобы действующий вопреки конституции. Пытался связаться с внешним миром, используя медперсонал тюрьмы, получил от духовенства просфору. Чрезвычайно озлоблен, заявляя: «А все-таки я теперь не умру, борьбу с советской властью считаю бесконечной».
На основании этих двух документов, рапорта и справки, тройка НКВД приговаривает митрополита Крутицкого к высшей мере наказания.
В расстрельном деле есть еще один документ, последний — выписка из акта о приведении приговора в исполнение. В ней говорится, что «постановление тройки НКВД по Челябинской области от 2 октября 1937 года о расстреле Полянского Петра Федоровича, он же митрополит Крутицкий, приведено в исполнение 10 октября 1937 в 16 часов».
Фото: пресс-служба челябинской епархии
Историки до сих пор не оставляют попытки найти место захоронения митрополита Крутицкого. Но, по мнению Галины Кибиткиной, вряд ли это сейчас возможно. Нет никаких документальных свидетельств (доступных историкам) того, где предавали земле тела расстрелянных узников «крытки». Известно, что смертный приговор приводил в исполнение сотрудник, который дежурил в этот день. Расстрелы проводили в специальных комнатах. Тела погибших освобождали от одежды и вывозили из расстрельных комнат для погребения.
«Хоронили, как правило, на кладбищах рядом с тюрьмами. Сейчас, когда расширяют старые кладбища, бывает, находят останки с характерными затылочными пулями, — говорит Галина Кибиткина. — Вообще, лет десять назад, когда я была в Верхнеуральске, по периметру местного кладбища просматривались поросшие травой характерные холмики от вырытых канав. Но достоверно и точно неизвестно, захоронены ли там узники».
Папка с расстрельным делом Петра Полянского довольно тоненькая. В ней нет ни протоколов многочисленных допросов, ни заключений врача, не раз посещавшего узника. Возможно, через какое-то время дело обрастет новыми документами, так важными для жизнеописания священномученика Петра, митрополита Крутицкого.
Поделиться
